Сентябрьские чтения

Сегодня читаем отрывок из книги А.К.Дживелегова "Александр I и Наполеон". Глава называется "Венский конгресс". Книга выйдет, надеемся, до конца 2017 года.

Венского конгресса, как это ни покажется неожиданным, собственно, но было. Едва ли можно установить с достоверностью, какого числа происходили первые совещания. В сентябре работы уже шли. Открытие конгресса назначили на 19 октября — 1 ноября, но оно не состоялось. И до самого «Заключительного акта» 9 июня 1815 года продолжались частные совещания, разговоры в салонах, при случайных встречах монархов и диплома-

тов, интриги, перехватывание секретов всеми способами.

Дневники Генца, воспоминания Делагарда* и графини Эдлинг**, донесения тайных австрийских агентов начальнику секретной полиции Хагеру сохранили нам драгоценные

бытовые черты, показывающие, как приходилось помогать политике интригой и добиваться крупных дипломатических результатов средствами, отнюдь не политическими.

 

I

 

Когда молодой граф Делагард, приехав в Вену в октябре 1814 года, явился с визитом к своему родственнику, старому принцу де Линю, тот встретил его словами: «Вы

прибыли вовремя, чтобы увидеть великие события. Вся Европа в Вене. Ковер политики расцвечен празднествами. В вашем возрасте любят встречи, балы, удовольствия,

и я ручаюсь, что вам не придется оставаться праздным.

Конгресс не идет вперед, он танцует... Здесь впервые можно наблюдать странную вещь: развлечения приводят к миру***.

 

* Граф Огюст де Ла Гард-Шамбона, молодой поэт, очевидец конгресса.

** Графиня Роксана Скарлатовна Эдлинг, фрейлина Елизаветы Алексеевны, жена дипломата А.К.Эдлинга, мемуаристка.

*** Что путем развлечений в Вене пришли к прочному миру, и в настоящее время думают многие серьезные историки. «Среди рассеянного времяпрепровождения, — говорит профессор Фурньер, — работали так плодотворно, что Европа десятки лет могла жить в мире». — Прим. авт.

 

Можно долго спорить о том, что обеспечило великим державам Европы долгий мир — труды Венского конгресса или что-нибудь другое. Но что совершенно бесспорно — благодаря Венскому конгрессу и его четырем продолжениям в Ахене, Троппау, Лайбахе и Вероне долгие годы мира стали временем самого беспросветного угнетения. На Венском конгрессе много говорили о разных политических принципах, о легитимизме, политическом равновесии, национальном самоопределении. Много раздавалось там и лицемерных слов о свободе.

Результатом его стала реакция почти повсюду. Где она оказалась недостаточно прочной, ее укрепляли потом с большим усердием.

Одна Англия осталась в стороне от этой реставрационной вакханалии. Ей было важно сокрушить опасную мощь французской буржуазии. Она этого достигла, и ей не пребовалось больше ничего. Ее правительство действовало в интересах своей могущественной буржуазии.

В государствах же континентальной Европы правительства отражали интересы отживающей феодально-аристократической группы. Поэтому им нужно было бороться

с политическими тенденциями буржуазии. Против буржуазного либерализма подняли щит феодальной реакции и осенили его знаменем Священного союза.

Державы-победительницы, вернее дипломаты и политики держав-победительниц, принесли на конгресс старое понимание государственности, тот самый raison

d’Etat* XVIII века, который лежал в основе всех экспериментов просвещенного абсолютизма. Они не хотели считаться с идеями, которые вошли в общественный

обиход европейской буржуазии благодаря Французской революции и ее продолжению, вооруженной пропаганде Наполеона. Они игнорировали одно из главных приобретений революционного периода, принцип самоценности национального начала.

То, с чем пришли на конгресс Александр и Меттерних, с чем слепо соглашался Фридрих-Вильгельм, что принимали очень охотно — ибо это было выгодно — англичане,

 

* Национальный интерес (франц.).

 

было просто безыдейное, анархическое самоуправство, апофеоз права сильного. Нужно было предупредить на будущее время всякую возможность для Франции повторить эпопею Империи. Этого только и добивались.