Череда рождественских праздников начиналась со святочного вечера 24 декабря, Рождества Господа нашего Иисуса Христа 25 декабря, неделя по Рождестве Христове была заполнена праздничными визитами и предновогодними хлопотами. Нерабочими неприсутственными днями были 25-е, 26-е и 27 декабря. После Нового года устраивались елки в домах и присутственных местах и детские новогодние спектакли в театрах. Неприсутственными днями были 1-е, 4-е и 6 января. Первого января отмечали Обрезание Господне и поминали Василия Великого Кесарийского. Шестого января отмечалось Богоявление Господне (Крещение). И 7 января отмечался Собор Святого Иоанна Крестителя — последний день череды праздников.
Петр Первый перенес Новый год с 1 сентября на 1 января (указ от 20 декабря 1699 года), что не нарушило череды зимних праздников, лишив население осеннего. Иноземная елка так и не вошла в русский быт в XVIII веке. Екатерина Вторая ввела в царские покои народные рождественские забавы. И только в 1830-е годы стараниями супруги Николая I елка из дворца шагнула в дворянские и купеческие дома. С середины 1850-х годов в Москве и Петербурге с ноября продавались рождественские игрушки. К началу ХХ века обычай ставить елку проник во все обеспеченные слои населения. В отличие от елки с блестящей мишурой и игрушками, в России моментально вошли в моду рождественские поздравления. В Рождество посещали дома начальников и сослуживцев, дальних родственников и близких знакомых и оставляли визитные карточки, обычно вписав: «С Рождеством и наступающим Новым годом». По французской моде визитные карточки бывали с виньетами, гравированными сценками, или гербами, или зверями, но чаще всего оформление было только шрифтовым: фамилия, имя и отчество и профессия владельца, изредка приводился адрес.
В 1770-е годы французский гравер Демезон создал серию гравюр, предназначенных для поздравлений, но просвещенные французы, решив, что тайны господ могут стать известны любопытной прислуге, отвергли эту затею. В 1777 году в парижском альманахе писали: «По почте отправляются как приветствия и поздравления на самые различные случаи гравированные карточки, часто с текстом, которые пересылаются открытыми для всякого. Много спорили об этом нововведении, изобретенном гравером Демезоном. Некоторые находят, что этим поощряется беззастенчивость прислуги, которая таким образом входит в ваши секреты» («Открытое письмо», Спб, 1903, с. 67, 68).
Первая рождественская карточка была послана в Англии в 1794 году. Ее нарисовал художник Добсон — семейная сценка вокруг елки на фоне зимнего пейзажа — и послал в провинцию другу в качестве поздравления. Карточка очень понравилась адресату. На следующий год Добсон отлитографировал несколько дюжин подобных карточек и разослал всем своим друзьям в виде рождественского подарка. Через пять лет нашелся предприниматель, который решил выпустить их в продажу.
В 1843 году в Германии вышла первая карточка с новогодним поздравлением. С этого времени стали издаваться поздравительные карточки самых разнообразных размеров — от формата визиток до формата, впоследствии принятого для почтовой открытки. Карточка посылалась в конверте. Конверты для них выпускались или в тон, или с каким-нибудь крохотным изображением, связанным с оформлением карточки. Зачастую они были крайне сложны по полиграфическому исполнению: торшированные обрезы, глубокое горельефное и барельефное тиснение, к цветной литографии добавлялся разноцветный шелк или бархатная бумага, часто присыпалось все объемной стеклянной крошкой.
Графические изображения обычно подходили для всех праздников: или цветы, или птицы, или дети, или прелестницы XVIII века — все без сезонной привязки, вернее, во всей этой колоссальной продукции трудно найти два десятка зимних сюжетов. Чаще печаталось «Поздравляю», «С Рождеством», «С Пасхой», реже — «С новым годом» и «С днем ангела», или оставлялось пустое место, дабы вписали праздник по желанию. Оборотная сторона, предназначенная для подписи, часто так страдала от барельефного тиснения на лицевой стороне, что можно было черкнуть только несколько слов, да и то с трудом. Отечественная публика с такой любовью и страстью приняла иноземные поделки, что просуществовали они в быту вплоть до 1917 года параллельно с открытками.
Первого октября 1869 года правительством Австро-Венгрии была выпущена первая почтовая карточка, или открытое почтовое письмо, без какого-либо рисунка с надпечатанной маркой. В 1870 году в начале Франко-прусской войны книгопродавец Шварц из Ольденбурга выпустил почтовую карточку с рисунком, — артиллерист заряжает пушку — с нее начинается  жизнь иллюстрированных открыток. В то же время книгопродавец Леон Бенардо в городе Силле-ле-Гийом близ Конли в Бретани выпустил две литографированные открытки с патриотическими сюжетами; на лицевой стороне с рисунком писали адрес, на оборотной — письмо. В Англии в тот же год появилась серия литографированных открыток, посвященных британской армии, и первая новогодняя открытка. В России с разрешения министра внутренних дел Почтовое ведомство выпустило первое почтовое письмо с чистой лицевой стороной для письма и оборотом для адреса.
В 1874 году на Всемирном почтовом конгрессе в Берне двадцать две страны, включая Россию, учредили Всемирный почтовый союз, подписали всеобщую почтовую конвенцию о единстве почтовой таксы, сборов и территорий, утвердили единый формат открытого письма 9х14 см. Только 16 декабря 1894 года Министерство внутренних дел разрешило издание открытых писем частным издательствам, до этого дня издательские права оставались за Почтовым ведомством, то есть за государством. Первая негосударственная иллюстрированная открытка получила цензурное разрешение в Москве 18 ноября 1895 года: изображения московских памятников были закомпонованы по европейской эстетике и оставлено небольшое место, чтобы вписать приветствие. Подобные открытки с видами Риги книгопродавцы заказывали в Германии в начале 1890-х годов.
Законы Всемирного почтового союза ограничивали размер изображения на лицевой части открытки, чтобы на ней можно было оставить письмо, а для адреса отводилась вся оборотная сторона. В феврале 1904 года оборотная сторона была разделена пополам — левая для письма и правая для адреса. Лицевая сторона была полностью отдана во власть творческим фантазиям художников.
Первые годы поздравительные открытки выпускались без названия праздника, только сам сюжет мог отнести их к новогодним или рождественским.
Специфика русской цензуры вынудила торговцев заказывать поздравительные открытки в Германии и Франции, а издателей — открыть издательства со смешанным капиталом в Стокгольме и русское издательство И.Лапина в Париже. И.Лапин издавал Е.Бём и С.Соломко. Стокгольмские издательства Э.Сванстрем, А.Элиассон и «Гранберг» издавали наших художников, работавших в русской теме и в русском стиле: С.Верова, Б.Зворыкина, Н.Маторина, Е.Лебедеву-Анохину, В.Лебедева и др. И.Лапин печатал открытки хромолитографией с золотом и золотым обрезом и цветной автотипией, стокгольмские издатели предпочитали цветную автотипию. Европейское качество по сочности и четкости изображения превосходило возможности большинства русских типографий. Община Св. Евгении хромолитографией печатала свои открытки в картографическом заведении  А.А.Ильина, не уступающем по качеству французским литографам, а цветные автотипии — в типографии товарищества Р.Р.Голике и А.И.Вильборг, одной из лучших типографий России, но уступающей по качеству европейским.
 В 1910-е годы расширяется круг русских издателей открыток, но большинство из них гонится за легкой наживой и большими тиражами, пользуется тонкой бумагой низкого качества, загнанными литографскими станками для первых тиражей и дешевой цветной автотипией для последующих перепечаток. Почти все эксплуатируют русскую тему, редко упоминая фамилию художника. Петроградское издательство «Салон» нашло золотую середину между невысоким качеством и затейливыми сюжетами С.Плошинского. По качеству исполнения выделялось издательство «Рассвет», работавшее с отечественными художниками и удачно использовавшее европейские открытки, украшая милые сюжеты затейливыми рамками из зимних пейзажей. С первых поздравительных сюжетов Н.Каразин и Е.М.Бём создали изобразительную и нравственную направленность в русской теме, где изображение необыкновенно точно отражает одежду  и быт населения деревни и городских окраин, а исторические сюжеты, если и приукрашены, то полностью соответствуют массовому восприятию времени. Даже военно-патриотическая открытка 1914—1917 годов создавалась по принципам уже привычных и давно эксплуатируемых тем. С конца ХIХ века отечественный рынок был расцвечен европейскими поздравительными открытками с сюжетами, для нас чуждыми, но привлекательными по изображению. Причин было множество: большинство немцев и французов, живших более столетия в России, не утратили языка и религии. Первоначально для них и ввозилась вся эта продукция; но тут же, видя выгоду, продавцы стали заказывать русские надписи на европейские сюжеты. Особенной популярностью пользовалась немецкая открытка, по качеству исполнения превзошедшая открытки всех других стран. В Германии заказывали открытки Англия, Америка и, конечно, Россия. Только немецкие типографы делали толстые хромолитографированные открытки с глубоким тиснением, впрессованным шелком, золотом, вклеенными прическами и шляпками, глянцевым покрытием, присыпкой битым стеклом.

Открытки были дорогим удовольствием. Хромолитография и трехцветная автотипия  продавались по 10 копеек за штуку, фототипия — по 5 копеек. Были открытки более низкого качества по 1 копейке. Выгодно было покупать загодя остатки поздравительных открыток со складов. Сотню продавали от 1 р. 50 коп. до 3 рублей, естественно, в этот объем входили открытки самого разнообразного качества, но это предложение было приятно и торговцам и обывателям. Сотня всегда была подобрана только по одному празднику. Дорого стоила и пересылка открытки по почте — 3 копейки, за письмо почтовый сбор был 1 копейка. Дороговизна самой открытки и высокие сборы не мешали ее широкому распространению. Постепенно поздравление с праздниками стало неотъемлемой частью жизни всех слоев населения. Поздравляли чаще с Рождеством и наступающим Новым годом или с наступившим Рождеством и Новым годом, реже поздравляли с двумя праздниками на отдельных открытках: дети — родителей и учителей, взрослые — друзей, родственников и начальников. Хотя вплоть до 1917 года у чиновничества оставался обычай наносить рождественский визит в дом начальства, чтобы оставить свою визиточку в прихожей.
Дороговизна открыток и высокий спрос на них привел к распространению, как теперь говорят, контрафактной продукции. В любом пособии по фотографии давались сведения о том, как самому сделать станочек для фототипии, как раскрасить фотографии и открытки и как покрыть их глянцем. Такие крупные продавцы фототоваров, как Иосиф Покорный, имеющий магазин в Москве с отделениями в Одессе, Киеве, Ростове-на-Дону и Либаве, рассылал по всей империи подобные материалы.

Поздравительная открытка возникла в Европе на два года раньше, чем в России, и тут же появилась у наших торговцев. С момента появления открытки как почтового отправления она стала объектом коллекционирования. Первые филокартисты, или картофилы, собирали открытки, прошедшие почту, то есть попросту отправляя их друг другу. Возникла переписка внутри города, между городами и между странами. С появлением изображения на лицевой стороне марки клеили прямо на него, коллекционеры подобного толка испортили множество открыток, но благодаря остаткам таких коллекций видно общеевропейское движение открытых писем. С возникновением иллюстрированных и репродукционных открыток появляются коллекционеры по темам и по регионам, подобные собрания существуют и поныне.

Сюжеты русских открыток были связаны со всеми праздиками: от Рождества до Крещения. С 25 декабря по 1 января проходили вечера, называемые святочными, с 1 января по 6 января — страшными. В сочельник — 24 декабря — в усадьбах и городских домах дети с мамами и всеми домочадцами женского пола наряжали елки. Готовилась рождественская кутья из пшеницы с медом и взваром из фруктов. До первой звезды не ели. Под образа клали пучок сена — напоминание о том, что Христос родился в хлеву. Елку венчала шестиконечная звезда в память той, что указывала путь волхвам в Вифлеем. Утро начиналось с посетителей и посещений. Дети группками колядовали: «Дайте нам много, чтобы у вас стало еще больше», не подозревая, что это древнейший, дохристианский славянский обычай пожелания доброго урожая и прибытка в доме. Московская купеческая молодежь любила рядиться и на тройках разъезжать ряжеными по знакомым. Мастеровые рядились менее богато и остроумно. Колядовали с 31 декабря и до Крещения, наряжались медведем и козой. В «страшные вечера», предшествующие Крещению, гадали: давали петуху клевать овес, кидали башмачок, смотрели в зеркало. 

Никого не удивляли крестьяне, несущие елку в свои избы, ряженые у окон сельского дома, где наряжена ель, хотя в деревнях елки наряжать стали только в 1930-х годах. Не могли наряжать елки стрельцы и бояре времен Ивана Грозного и Алексея Михайловича, но все эти сюжеты были распространены на поздравительных открытках. Открытки с Дедом Морозом не были связаны с европейским Святым Николаем. Это был славянский Морозко, Мороз Иванович, Мороз, воскрешенный Островским в сказке «Снегурочка». Дед Мороз и его внучка-дочка Снегурочка в конце ХIХ — начале ХХ века заняли почетное место под рождественской елкой. Наш Дед Мороз не ездил на оленях, он приходил из ближайшего леса с мешком подарков или ночью, когда все дети спят, или днем, когда все на дворе и радостно его встречают.
После Февральской революции издание всех видов открыток уменьшилось. Октябрьская революция вовсе ликвидировала рождественскую и пасхальную открытку.

В 1918 году большевики постепенно национализировали склады бумаги, типографии, издательства, магазины, оставшийся товар передали магазинам ГИЗа. Открытки с религиозными сюжетами спокойно продавались в магазинах, а с началом НЭПа появились и в частных лавках, но издавать их больше было невозможно.

Запрет на продажу рождественских и пасхальных открыток через букинистические магазины вплоть до 1988 года (как содержащих нежелательные религиозные сюжеты, и в том случае, если они прошли почту, как содержащих тексты, которые могут принадлежать врагам строя), не мешал филокартистам. В конце 1989 года в Москве были вновь выпущены рождественские открытки и началась их новая издательская жизнь, но массовая культура рождественского поздравления уже не вернулась.